Юрий Митюрев: все для рядового персонала
– Какие это здания?
– Башня Swiss Re, знаменитый лондонский «Огурец», – очень дорогое здание, произведение искусства, второе – Unilever House, представительство компании Unilever, с некой философией пространства, и самое типичное, строящееся здание Heron Tower, с поэтажной сдачей в аренду. Плюс действующий и очень востребованный деловой квартал Canary Wharf на месте бывших доков.
– Как вам «Огурец»?
– Понравился. Несмотря на то, что старый Лондон, рядом с которым он находится, вероятно, потерян безвозвратно. По нашим меркам «небесная линия» Лондона полностью уничтожена.
Здание Норманна Фостера производит впечатление именно произведения искусства. Между несущими конструкциями и стеклянной оболочкой спрятаны коммуникации. Форма оболочки решает вопросы вентиляции, устраняет перегрев летом и переохлаждение зимой. Это один из первых примеров комплексного экологичного дома.
Наверху находится простой купольный объем с двумя прозрачными этажами. На нижнем ярусе расположен ресторан, на верхнем – кафе. Туда имеют доступ только те, кто служит в компании, это для них бонус, а также приглашаемые гости. Я был одним из них. Вид оттуда замечательный в любую сторону. Знаменитый собор Святого Павла оказывается где-то внизу. Я не был в офисных помещениях, но не думаю, что они очень удобны. Круглая форма делает их не слишком комфортными по современным меркам. В этом смысле Swiss Re Фостера исключение, там заложены иные принципы, где главное – образное решение.
– Значит, всетаки можно строить небоскребы в историческом центре старых городов?
– В малом количестве. Скажем, в Барселоне «Торре Акбар» Жана Нувеля находится в полном одиночестве.
– Но эта башня находится совсем не в центре города?
– Не это самое важное, а то, что здание Нувеля тактично вписано в городскую панораму. Именно с этим надо быть аккуратным.
– Вернемся к Лондону.
– Рядом с произведением Фостера идет совсем другая стройка. Сооружается деловой центр, который сделан по принципу максимального удобства и экономичности. В этом случае обычно используют отрегулированную матрицу – заранее известны глубина и ширина помещения и то, сколько человек разместится на каждом этаже, в каждом офисе, как относительно окон и дверей будут организованы рабочие места и
т. д. Получится среднестатистический офис со среднестатистической архитектурой.
– И третий лондонский сюжет – Unilever House?
– Это реконструкция старого офисного здания. Его фасад напоминает германскую архитектуру тридцатых годов прошлого века. Вероятно, тогда же было построено и это здание. Там сохраняются только фасад и объем, а внутреннее содержание полностью меняется, делается суперсовременное, это очень интересно.
– И очень затратно?
– Наверное, но думаю, что не дороже, чем проводить и реконструкцию под современные требования с сохранением прежних интерьеров.
– В чем там главная фишка?
– Обычно руководство находится на самом верху, а чем ниже статус персонала, тем он ниже живет. Здесь делается наоборот. Все для рядового персонала, для него виды на город, атриумное пространство с выходом на террасы.
Все стеклянное, даже помещение совета директоров, находится за стеклянными перегородками. Каменный фасад, а дальше стекло. Глядя с улицы, вы никогда не догадаетесь, что внутри.
Мне рассказали, что архитекторы выдвинули эту идею, донесли ее до руководства компании и убедили в правильности такого решения.
– Иными словами, идеалисты победили деньги?
– Оставляю это замечание на вашей совести. В то же время замечу, что заказчику всегда полезно прислушиваться к мнению профессионалов.
С наилучшими пожеланиями читателям журнала «Ваш дом за рубежом» в наступающем 2011 году!